Жан Марэ: О моей жизни (1994)
Жан Кокто. «Неизданные стихи», страницы 323-327
(Перевод Юлии Покровской)| страница 323 |
| страница 324 |
| страница 325 |
Мы жили, Жан Кокто и я, на площади Мадлен, 19. В течение многих лет жилища Жана кружились вокруг этой площади, будто по указанию палочки водоискателя, в поисках места определённого и таинственного.
Это была «Квартира загадок» из книги «Конец Потомака». Я надеюсь, что он был там счастлив. Я же чувствовал себя там совершенно счастливым. Моя комната была смежной с его. Нас разделяла дверь. Множество ночей под неё проскальзывали стихи. Утром я обнаруживал один или несколько маленьких листков, часто цветных, по-разному сложенных. Иногда в виде звезды.
При пробуждении я первым делом смотрел, не подсунул ли мой Добрый-Гений-Жан мне несколько чудес. Я прочитывал их, прежде чем поздороваться.
День, начинавшийся чтением этих маленьких лепестков, сулил мне счастье и удачу. Не то, чтобы я был суеверным, но ведь счастье приносят нам наши дела, наша работа, необходимая уверенность.
Я долго предполагал, что буду тайно хранить эти стихи. Но теперь я думаю, что нехорошо из эгоизма утаивать такое богатство.
Я читал их некоторым из своих друзей. Восхищённые, они почти все высказались за скромную публикацию после моей смерти. Однако я предпочитаю быть живым и встретить лицом к лицу как успех, так и критику.
| страница 326 |
Жан Кокто писал эти стихи, как другие пишут письма. Он не искал красоты; она была присуща ему, как стиль. Он выдыхал радость, счастье, печаль, ночную тоску.
Жан Кокто говорил, что читатель не умеет читать, ибо он вычитывает в книгах и письмах только то, что хочет прочесть. Это относилось даже ко мне: в своих пробуждениях, кроме красоты, я видел только счастье.
Так вот, когда спустя годы, я решился прочесть эти стихи вслух своим друзьям, я вдруг почувствовал некий страх, почти отчаяние, которого прежде не ощущал. Моё волнение было столь сильным, что я вынужден был прервать чтение с перехваченным дыханием. Вне всякого сомнения потому, что красота меня всегда волновала, и потому, что эта красота предназначалась мне.
Эта красота не могла оставаться спрятанной, скрытой.
Эта красота была не только в стихах: она складывалась из его глубокой доброты, благородства, щедрости его сердца, которые сопровождали каждое мгновение его жизни, потому что он был поэтом в чистом виде, и его сердце испускало лучи дружбы и любви. Кровь чернил вытекала из него и струилась под мою дверь. Я разбрызгиваю свет и воду: для моей собаки я — Бог, она ничему не удивляется.
Так и я нисколько не удивлялся чудесам, творимым Жаном Кокто.
| страница 327 |
Многие стихи Жана Кокто заняли своё место в моих воспоминаниях.
Я очень хочу снова собрать стихи, которые Жан Кокто посвятил мне во времена нашей дружбы, чтобы, отражаясь друг в друге, они составили сюиту в музыкальном смысле слова.
Я хотел бы добавить ещё: можно ли лучше закончить эти воспоминания, чем тем, что является для меня самым дорогим и что составляет моё богатство?
Ж. М.
| страница 322 | Содержание | страница 328 |