«Ле Шануа» (1972)
С добрыми намерениями. (страницы 45-48)
(Александр Брагинский)| страница 45 |
Мы намеренно разграничиваем в данном случае сценарий и фильм, ибо они в чём-то ощутимо разнятся друг от друга, и это подчёркивает ту работу, которую пришлось проделать постановщику над литературным материалом. Роман Викки Баум отличает слезливая сентиментальность, характерная для салонной литературы 20-х годов. Героиня романа была обрисована как жертва среды, погибающая (подобно Маргарите Готье в «Даме с камелиями») оттого, что она «слишком любила».
В фильме нет исполненной жертвенности героини, над которой проливает слезы Викки Баум. Жанна-Ирэн цинична и целеустремлённа. Взяв из романа лишь основные сюжетные ходы, Ле Шануа на первый план выдвинул линию нравственной ответственности артиста. Расправу Жанны над своей коллегой Мирей Орловой, у которой она вырывает главную партию в очередном спектакле, её подобострастие к главному балетмейстеру, афиширование близости с Ребо режиссёр расценивает как цепь нравственных уступок. Актриса Мишель Морган превосходно передаёт этот процесс моральной деградации своей героини, раскрывая беспринципность, отсутствие всякой щепетильности в достижении поставленной ею цели. Полны иронии и насмешки эпизоды, показывающие нравы балетной труппы. Подчёркнуто сатиричен образ балетмейстера Чекатти.
| страница 46 |
Сцены за кулисами вообще поставлены с тонким проникновением в атмосферу театра. На этом фоне образ героини лишается всякой загадочности. Вероятно, если бы Ле Шануа усилил эту линию, его картина только бы выиграла. Но ему мешал сценарий, с которым он подчас просто не был в силах справиться. Финал картины был полной уступкой мелодраматизму: примирившиеся Жанна и Пьер вспоминают свою любовь, и кадры воспоминаний чередуются с осунувшимся в предсмертной агонии лицом женщины, скрывающей от Пьера свою болезнь...
По-видимому, косвенным отражением борьбы Ле Шануа со стилистикой романа явилось изобразительное решение картины, отличающееся подчёркнутым вниманием к игре светотеней, обыгрыванием деталей, эффектными ракурсами. Можно предположить, что, столкнувшись с трафаретными сюжетосплетениями Викки Баум, режиссёру захотелось в какой-то мере «отыграться» на пластическом решении фильма и он постарался вместе с оператором Арманом Тираром придать ему изящество и даже вычурность.
Фильм «Какова красавица» пользовался большим успехом, что несомненно помогло Ле Шануа в следующем году добиться реализации задуманной постановки «Адрес неизвестен».
| страница 47 |
...Раннее утро. Вокзал Монпарнас в Париже. Шофёр такси Эмиль Готье берёт пассажирку — молоденькую девушку с большим чемоданом, типичную провинциалку, к которым парижские таксисты относятся обычно настороженно и скептически. Впрочем, девушка очень мила, и добрый по натуре Эмиль, везя её чрез весь город, охотно выступает в качестве гида.
Так начинается их поездка по Парижу в поисках журналиста Форестье, отца ребёнка Терезы. И перед нами проходит вереница людей, характеров, цепь событий одного дня. Каждый эпизод в фильме как бы составляет фрагмент одной большой мозаики. Они, разумеется, неравноценны, эти эпизоды, сценки. Некоторые из них имеют совершенно определённую задачу — развлечь, повеселить зрителя (такова сценка в родильном доме), другие — сообщить картине конкретные приметы времени (сцены в редакции газеты, где служит Форестье, или в экзистенциалистском кабачке на Сен-Жермен-де-Пре, где выступает совершенно в духе такого заведения Жюльетт Греко с песенкой «Жена волшебника»).
Постепенно возникает на экране многоликий образ Парижа — города, который так любит и знает Ле Шануа.
Действие в «Адресе» развивается стремительно. Колеса такси и тиканье счётчика задают фильму определённый ритм. Простоте сюжета здесь соответствует и документальная манера съёмок оператора Марка Фоссара.
| страница 48 |
На протяжении всей картины перед зрителем так ни разу и не появляется Форестье, её основной отрицательный персонаж. Однако Форестье отнюдь не воспринимается как личность абстрактная или загадочная. Каждый из людей, с которыми встречаются Тереза и Эмиль, добавляет к его портрету новые чёрточки, и перед нами встаёт образ пошлого, никчёмного прожигателя жизни, любителя совратить какую-нибудь доверчивую провинциалочку во время очередной своей «корреспондентской эскапады».
Одновременно всё отчётливее вырисовывается характер честного, душевно щедрого и доброго Эмиля. В образе его — главный оптимистический заряд фильма. Он как бы материализует на экране отношение режиссёра к жизни, к людям.
Работа рядового парижского таксиста вовсе не предрасполагает к благодушию, доброте, деликатности. На ней легко зачерстветь, озлобиться, думать только о собственной выгоде. Но Эмиль не поддался этому влиянию. Как не поддались ему и его товарищи, разделившие с ним беспокойство за судьбу незнакомой им Терезы. Эти простые парижане, живущие где-то на окраине города, обладают именно той стойкостью, тем пониманием человеческой солидарности, которые особенно дороги Ле Шануа. В этом он, как и итальянские неореалисты, видит, пожалуй, единственную возможность оставаться человеком.
| страница 44 | Содержание | страница 49 |