СЦЕНАРИИ ФРАНЦУЗСКОГО КИНО
«Обманщики» (сценарий).
(Литературная обработка Франсуазы д'Обонн.)Часть 18.
Купить машину оказалось не таким простым делом. Прежде всего она столкнулась с осуждающим лицом Лины, которая, поджав губы, протянула ей ключи от «Ягуара», так, словно это была горсть колючек. Мик по своему обыкновению сразу же заняла наступательную позицию.
— Вам как будто неприятно это делать? Что ж... Я слушаю...
— Мне платят не за то, чтобы судить клиентов, — сухо ответила Лина повернувшись на каблуках.
Мик услышала, как они шептались с пожарным. Тот сказал:
— Пожалуй, не слишком красивое дельце...
— Пожалуй...
Спускавшийся по лестнице Роже весело крикнул:
— Она продана?
— Твоей сестрёнке, — ответил громко старый рабочий.
Лицо Роже померкло.
— «Берегись, сейчас он взорвётся», — подумала Мик и, вздёрнув подбородок, сама перешла в атаку. Упёршись руками в бока, она встала рядом с братом, который старательно протирал блестящую белоснежно-белую поверхность машины.
— Так как же? — спросила она задиристо. — Где твои обещания?
Роже привстал с куском фетра в руке и вопросительно посмотрел на неё:
— Ты имеешь в виду пару затрещин?
Он пожал плечами. Под презрительной миной Роже пытался скрыть горе. Помолчав, стараясь, чтобы его голос не дрогнул, он сказал:
— Если бы я раздавал оплеухи всем девкам, которые приходят сюда покупать роскошные машины...
Мик прервала его, задохнувшись от волнения:
— Что? Тебе могло это прийти в голову? Ты подумал, что я... я могу лечь в постель для того, чтобы...
— Я ничего не думаю, — грубо отрезал Роже. — Живи с кем хочешь!.. Но мне нечем гордиться, что у меня такая сестра... Я должен был бы отобрать у тебя ключи и вытолкнуть тебя на улицу пинком под зад...
Привлечённые их перепалкой, подошли двое рабочих. Один совсем седой, другой помоложе.
— Ах, так! — закричала Мик. — Ну что ж, попробуй...
— К чему? — сказал Роже устало. — Чтобы потерять место? Представь себе, оно мне нужно... Не все ведь живут бездумно. Я не принадлежу к избранным и нуждаюсь в куске хлеба...
— Роже, вы мне нужны, — позвал его директор, появляясь на пороге застеклённой будки.
— Сейчас, сударь.
Всё ещё дрожа от злости, Мик съязвила:
— Слушаюсь!.. Встань на лапки, служи!
— Приходится, — тихо ответил Роже.
Он был очень бледен. Директор стоял с клиентом у «Шевроле», с которого был снят капот. Сгорбившись и прихрамывая, как старик, шёл к ним Роже. Мик поглядела на его грубые руки, на усталую походку и вспомнила слова Кло: «Твой брат наглядное доказательство, как полезно приобщаться к рабочему классу». Она пожала плечами.
Лина прошла мимо Роже.
— Бедный ты мой, — сказала она ему тихо.
Они обернулись, услышав странное фырканье мотора. Это Мик села за руль. Но «Ягуар» не слушался её и не трогался с места. Рабочий и пожарный помирали от смеха. Наконец старший из рабочих, кусая губы, посоветовал:
— Может быть, вы включите контакт. Тогда она поедет.
Мик послушалась и стремительно отъехала, едва не сбив рабочего.
Тот ворчливо сказал Роже, направлявшемуся к директору:
— И только подумать, что это ты учил её водить машину!
Когда Роже кончил обслуживать клиента, Лина нежно взяла его под руку и сказала:
— Не огорчайся, Жеже!.. Что мог ты сделать? Так должно было кончиться.
Роже покачал головой.
— Прибавь к этому, что я не дал бы и десяти тысяч за эту машину!
Перед фасадом «Труа Майе» вся компания с восторженным воем облепила белый «Ягуар». Мик купалась в блеске своей славы. Восторг друзей компенсировал неприятности, пережитые при покупке, — молчаливое осуждение Лины, усмешку рабочих, огорчение Роже...
— Приветик!.. Вы все здесь?..
— Кло не придёт, — ответил Ги, стараясь перекричать остальных. — Она на похоронах Франсуазы и заставила пойти с ней Николь. Если бы та не была ей столько должна за плащи Петера, чёрта с два она пошла бы!
— Итак, Мик, ты прокатишь меня? — неслись голоса со всех сторон.
— Заткнитесь! — закричала она, смеясь и затыкая уши. — Я оглохла от вашего крика.
Но машину уже взяли с боя. В мгновение ока она была битком набита. Через несколько минут, увешанная молодёжью, как виноградом, она подъехала снова к «Труа Майе». Лу управлял вместо Мик. Со скрежетом тормозов машина остановилась перед кафе.
— Тормоза потрясающие, — кричал Лу, — а сцепление плохое!
— Чья очередь? — крикнул Ги.
— Моя, моя! — неслось отовсюду.
— Я тоже хочу сам повести! — клянчил кто-то.
— Знаете, на кого вы сейчас похожи? — презрительно изрёк Алэн. — На кучку ребятишек, которые клянчат у дочери бакалейщика новый самокат.
Но его никто не слушал.
Когда машина в третий раз остановилась возле кафе, на своём мотороллере подъехал Ясмед. Сзади восседала его новая «победа» — толстая девушка по имени Дудуна. Увидев белую машину, он остановился, присвистнул, развёл руками:
— Пгошу пгощения! — прокартавил он. — У кого ты её укгала?
— Я тоже хочу прокатиться в ней, — заскулила Дудуна.
Всякий раз, подъезжая сюда, Мик пристально всматривалась в стайку ожидающих, надеясь увидеть знакомое темно-синее пальто Боба. Она всё больше нервничала.
«Не могут же эти похороны длиться без конца», — думала она.
С приближением ночи её тревога усиливалась. После каждого круга она собиралась небрежно спросить:
«Кстати, где Боб?»
И каждый раз смелость оставляла её. Было ясно, что Боб должен был вернуться вместе с Кло и Николь.
Среди общей суматохи она всё время видела высокую фигуру Алэна, который болтал то с тем, то с другим, но с неё не спускал глаз.
Во время одного из очередных путешествий «Ягуара» Алэн наконец скрылся в кафе. Он сел за столик вместе с австралийцем, ставшим с некоторых пор его горячим приверженцем. С ними сидел также Даниель, который время от времени вставлял в разговор своё слово. От «Ягуара» перешли к Франсуазе Саган.
— Объясните мне, — сказал австралиец, — почему разгорелись такие страсти? Почему буржуа подняли такой крик вокруг романа «Здравствуй, грусть»1? Это же чтиво для модисток, вроде Лакло.
1 «Здравствуй, грусть» — первый роман Франсуазы Саган, имевший крупный успех. Книги Франсуазы Саган рассказывают лишь об интимных переживаниях. Своих героев писательница берёт из мира молодых обеспеченных буржуа, неспособных на активные действия и сделавших основным своим занятием в жизни — любовь. (Прим. пер.)
— Я думал, что у них желудки покрепче... — сказал Даниель. — Они же и не такое переваривают?! Ведь Жан Жене и присные с ним писали похлеще, и они не вопили, не возмущались.
— Вы ничего не понимаете, — закричал Алэн. — Жене и Борис Виан2 — это алиби для беспокойной совести буржуазии. Тартюфы могли с полным правом заявить: «Это не нас показывают, это жулики, чёрная серия Сен-Жермен де-Пре, и бог знает ещё кто, но не мы. А талант ничего не доказывает!» и т. д. Жене и компании сошло всё потому, что они не пользовались лексиконом буржуазии. Но достаточно было воспользоваться их собственным лексиконом, сказать частичку правды и показать их среди некоторых более или менее развитых, иначе говоря, не полных идиотов, вроде героини «Здравствуй, грусть!», как тотчас же вся большая женская печать затрубила: «Нет! Наши девушки не похожи на Франсуазу Саган». — Выпустив струю дыма, Алэн закончил: — Вот почему мне так хочется, чтобы такие ребята, как Боб и Кло, оправдали надежды, которые я на них возлагаю.
2 Писатели, сотрудничавшие с нацистами. (Прим. пер.)
— Иначе говоря?
— Они — внутренние враги того лагеря, старина! Придя к нам из Отейя и Пасси, они вернутся туда со своими бациллами, которыми я их напичкал. И, конечно, внесут в свою среду необходимые разрушения. Но подчас меня одолевают сомнения: а вдруг они окажутся всего лишь двойными шпионами?..
— Ну, а Жерар?..
— Жерар Совари?!.. Просто дурак, с его тирадами о прогнившей молодёжи, которой он завидует всеми силами. Что касается Франсуазы.. Хотя она была из Нейи, но...
Он жестом как бы стёр нежелательное воспоминание.
— Она уже в яме. Не будем говорить о ней.
Мечтательно положив голову на руки, Даниель сказал:
— Значит, ты считаешь, что если снять по-честному фильм о ребятах из нашего квартала, буржуазия будет скандализована?
— Если она узнает в героях фильма своих детей — да...
Подъехав к «Труа Майе» и не видя на этот раз Алэна, Мик быстро, стараясь сделать свой тон безразличным, спросила:
— Кстати, никто не видел Боба?
Стараясь перекричать остальных, Лу оживлённо воскликнул:
— Я уже говорил, что его надо найти. Разве нет? Мы поступили с ним подло. И неверно о нём судили. Мы должны ему об этом сказать и угостить его...
К машине подошёл Ясмед. В свете фар сверкнули его белые зубы.
— Я видел Боба!
— Где?
— Пять минут тому назад он был в «Бонапарте». — Он расхохотался. — И хорош же он был!
Ясмед не кончил, как Мик уже села за руль. Мотор чихнул. Она снова нажала на стартер. Руки её дрожали.
— Привези его сюда! — крикнул Лу. — Привези, и мы выпьем мировую.
Когда вся компания ввалилась в кафе, чтобы послушать трубача Мезроу, Алэн спросил у Ясмеда.
— Где Мик?
— Поехала в «Бонап». За Бобом...
Лицо Алэна стало жёстким. Он не тронулся с места. Только стиснул зубы да неподвижным стал его взгляд.
| Часть 17 | Содержание | Часть 19 |