АННИ ЖИРАРДО (1985)
Часть VI
Вера Васильевна Шитова.
Союз кинематографистов СССР. Всесоюзное бюро пропаганды киноискусства. Москва, 1985 год.
...Год 1962-й: Анни и Ренато венчаются. 5 июля у них рождается дочь Джулия — «розовая, как конфетка»... Жирардо на какое-то время едет в Италию, живёт там как синьора Сальваторе, учит язык, учится готовить итальянские блюда... Снимается там в нескольких фильмах — не случайно они прошли бесследно прежде всего для неё самой: как должно быть скучно и мелко было тут всё после потрясшей всё её актёрское естество встречи с Висконти. Где он — там всегда масштаб, бездонная глубина постижения проблем и характеров, высший уровень мастерства, несказанная требовательность к актёру в сочетании с поразительным тактом...
Странное дело, но фильм «Женщина-обезьяна», в котором Анни снялась тоже в Италии, у режиссёра Марко Феррери, ей дорог: она называет его в перечне своих главных работ. И странность здесь в том, что этот фильм, в котором партнёром Жирардо был Уго Тоньяцци, — отличный и уже в ту пору знаменитый артист, вызывает сегодня чувство определённой неловкости своей экстравагантностью, к которой Жирардо абсолютно не склонна. Есть нечто загадочное в том, что актрисе тут дорог образ женщины-урода, до ужаса волосатой Марии, судомойки в какой-то монастырской больнице, — на неё делает ставку некий Антонио, бойкий неудачник, перекати-поле, всегда, должно быть, прогорающий прожектер... Антонио женится на Марии, чтобы возить её в жалком «шоу», где она должна поражать своим бородатым лицом, прыгать по деревьям, качаться на верёвочных лианах, демонстрировать что-то вроде стриптиза...
Вы вспомнили феллиниевскую «Дорогу»? Что ж, это естественно, но если там перед нами проходила трагическая история, потрясавшая нас общечеловеческим смыслом, то здесь и темы-то никакой, по существу, не было — разве что Антонио со временем привязывался к своей спутнице, горевал, когда она умирала, родив мёртвого ребёнка, и потом решал вопрос о том, принесёт ли ему доход демонстрация их — Марии и ребёнка — законсервированных тел... Не для того ли Жирардо сыграла эту Марию, чтобы в первый и последний раз абсолютно отойти от самой себя, перевоплотиться не только внешне, но и внутренне? Сыграла это забитое, одичавшее среди людей существо, которое заперто в клетку своего уродства, существо, которое постепенно становится обыкновенной женщиной, женой и будущей матерью. Антонио добродушен: не подумайте, что он обращается с Марией, как с цирковым животным, — он рад будущему ребёнку и огорчается, когда Мария умирает. Но вот о том, чтобы забрать мёртвые тела из некоего медицинского учреждения, где их хотят оставить как экспонат, он разговаривает с деловитым спокойствием и забирает умерших не для того, чтобы у него была родная могила, а для того, чтобы погрузить их в раскрашенный фургон и таскать на потеху зевакам...
«Женщина-обезьяна» появилась в 1963-м. В 1964-м Жирардо ждал жестокий провал в фильме «Вкусный суп» — второй подряд после «Женщины-обезьяны». И в году 1965-м — опять неудача, теперь уже в театре «Жимназ», где она сыграла Мерилин Монро в пьесе Артура Миллера «После падения»: не прошло пятидесяти представлений — и пьеса сходит со сцены. У Жирардо от этого спектакля остаются окрашенные в платиновый цвет (как это было у Мерилин) волосы и спокойное, лишённое отчаяния, понимание неудачи... А неудача была потому, что Жирардо, которая знала и любила Мерилин, была потрясена её смертью, по собственным своим словам, не может играть людей, которые существуют или существовали на самом деле (впрочем, тут будет одно исключение, о котором мы расскажем в своё время)...
Стоит ли здесь для полноты упоминать о том, как Жирардо ещё в 1961 году впервые встретилась с Филиппом Нуаре в фильме «Свидание» — встретилась, ещё не зная, как их ещё и ещё раз сведёт актёрская судьба, как они разделят триумф «Старой девы»? Стоит ли говорить о том, как опять в 1961-м она вместе с Мишелем Симоном, Линой Вентурой и Пьером Брассёром (вот это партнёры!) снялась у известного и почти всегда удачливого Дени де ля Пательера в «Лодке Эмиля», где ей было предложено играть пламенную скандалистку, неотразимую и невыносимую простонародную Фернанду?
Упомянуть, может быть, и стоит, но задерживаться — вряд ли, потому что наступает год 1965-й, когда, ослепшая от волнения и света юпитеров, в сверкающем вечернем туалете — а она их ненавидит! — Жирардо об руку с Марселем Карне выходит на эстраду фестивального дворца Венеции, чтобы принять «Кубок Вольпи» — почётнейшую награду, которая здесь присуждалась за лучшую женскую роль. Она её получила за свою Кей в картине Карне «Три комнаты в Манхэттене».
Для режиссёра — стареющего, оттеснённого «новой волной» создателя стиля «поэтического реализма», чья слава осталась где-то за огненной чертой второй мировой войны, — для Марселя Карне это был шанс, как оказалось, последний... Он выбрал для экранизации лучший, по его мнению, роман Жоржа Сименона (не из цикла «про Мегрэ», а из того, другого цикла романов писателя, где он обнаруживает себя большим мастером психологического анализа обычной жизни, хотя и в «цикле Мегрэ» Сименон никогда не опускается до штампованной детективной беллетристики). Он пригласил на главные роли Анни Жирардо и Мориса Роне (тот всерьёз и надолго вписал своё имя в лучшие страницы истории направления молодого французского кино, которое назвали «новой волной», своей работой в фильме Луи Малля «Блуждающий огонёк»). Марсель Карне снимал этот фильм в Нью-Йорке. Он говорил, что искал в здешних трущобах атмосферу своих давних фильмов, сделанных в Париже (напомним эти фильмы: «Набережная туманов» и «День начинается», «Вечерние посетители» и «Дети райка»)... Но Нью-Йорк середины шестидесятых — не Париж сороковых, и хорошо обученные, но такие чужие во всём американские киношники — не те люди, с которыми Карне когда-то не надо было тратить лишних слов...
Роман Сименона и впрямь был очень хорош — а фильм, в который Карне вложил так много своей таинственной, завораживающей поэтичности, фильм, в котором так тонко, целомудренно и изысканно правдиво Жирардо и Роне сыграли «усталую любовь усталых героев» с их ностальгией, с их потребностью найти тихий, тёплый угол, где можно было бы молчать, понимать, забывать прошлое, — этот фильм был принят холодно. Критики писали о «недостатке страсти, которая компенсируется чисто голливудским и таким неорганичным для Карне хэппи эндом, писали о «коммерческом романтизме» картины.
Через 20 дней после венецианского торжества Жирардо выходит на парижскую сцену, чтобы сыграть, станцевать и спеть в музыкальной комедии, импортированной из США, — «День черепахи». Она всё делает прекрасно — достаточно сказать, что ей тут под силу исполнить с профессиональным танцовщиком па-де-де, которое продолжается целых восемь минут... Но спектакль идёт в театре «Марины» всего двадцать раз... Жирардо начинают называть «та, которая всё время проваливается». Ей 34 года. Она в общем-то уже много сделала. Но ей хочется играть, хотя о своих отношениях с кино она говорит так: «У меня с ним получается, как с моей приходящей домработницей. Я знаю, что она меня обсчитывает и обворовывает, — ну и пусть. Я не могу сказать ей об этом. Мне неудобно».
Ей трудно: она ждёт встречи с Годаром или Трюффо, с Маллем или Рене, но встречи не происходит. Вообще в эту пору к ней никто серьёзно не обращается, хотя репутация её остаётся достаточно высокой. Все воздают, должное её таланту — но...
А ещё считают, что она вредит себе тем, как поставлена её семейная жизнь. Ей говорят: ведь если ты будешь занята в лучшей на свете пьесе, а Ренато позовёт тебя поехать в горы кататься на лыжах, ты ведь всё бросишь и поедешь... Она понуро соглашается: да, брошу, да, поеду... Жизнь не на два дома — на две страны. Самолёты, телефоны... За пять почти лет супружества они не провели вместе более месяца подряд... Теперь летает взад и вперёд ещё и Джулия. Анни не хочет бросать в Париже мать — мать не хочет переезжать в Италию (она всё ещё работает, работает, кажется, и сегодня — возглавляет общефранцузский союз акушерок).
Анни предпочла бы быть просто синьорой Сальватори — и никем больше. Она измучена такой вот кочевой жизнью, потому что любит дом, сейчас она, как никогда остро, хочет быть с мужем...