Морис Шевалье. «Мой путь и мои песни» (1977)
Глава 3. Смутные времена. (страницы 140-142)
(Перевод Галины Трофименко)| страница 140 |
Странно... Говорят, что я никогда не был в такой хорошей форме. Может быть, это объясняется тем, что ежедневные выступления требуют от меня полной творческой мобилизации. Но вместе с тем никогда ещё я не ощущал такой усталости, такого смятения чувств и мыслей. Меня одолевают противоречия. Я затерялся в лесу, где деревья кажутся мне призраками, зовут к отречению. Чувствую себя опустошённым. Я в тупике. У меня хватает сил работать вечером, только если я весь день к этому готовлюсь, избегая всякой другой усталости. А поведение Ниты меня раздражает... Она занята только собой, своими платьями, своими песнями, своими ангажементами. У меня больше нет настоящей подруги.
Всё решилось между нами очень просто. Однажды утром я попросил её сесть около меня. Она посмотрела на меня серьёзно, внимательная и взволнованная. Я почувствовал, что она готова к объяснению.
Что же я ей сказал?
Это был поток слов, вырвавшийся у человека, который не может больше сдерживаться и чувствует, что открылись шлюзы. Переполненное сердце разрывалось от боли. Я сказал, что должен попытаться вести другой образ жизни... посмотреть, не будет ли так лучше. Что Нита станет свободной и сможет полностью отдаться своему творчеству, своему естественному честолюбию. Я признался ей, что у меня больше нет сил выполнять свои профессиональные обязанности и одновременно заниматься карьерой молодой женщины. Говорю, что страшно старею. Уже сорок пять лет, как я тяну лямку, волнуюсь, борюсь, наношу ответные удары, выигрываю, слабею, опять переживаю подъём. Чтобы час играть на сцене, я должен использовать все свои резервы, а я хочу, пока хватит сил, как можно лучше служить публике. Вот и всё. Надо расстаться. Наш прекрасный роман окончен. Наши пути расходятся. Тяжкий выбор: либо она, либо моя профессия.
Искусство берёт верх, несмотря на моё горе, на мою боль. Ты создан, чтобы петь песни, старый Морис. В этом смысл твоей жизни. Жалкий итог — немного профессионального мужества и ощущение душевной пустоты.
Нита уходит: жертва, которую я только что принёс, вызывает у меня чувство растерянности.
Единственным утешением для меня будут мои ежедневные встречи с публикой. Право же, я мог выстоять, только отказавшись от всего, что требовало от меня расхода физических и духовных сил. Зачем я заразил Ниту такой любовью к сцене? Нас терзает наша профессия. Этого бы не случилось, если бы она не была актрисой.
| страница 141 |
Как раз перед высадкой союзников я встретил Лупиаса, супрефекта Бержерака, руководителя Сопротивления Дордони, и пообещал ему выступить на благотворительном вечере. И вот я снова в Дордони. Меня принимают дружески и радостно. Мне захотелось опять посмотреть на Сен-Мейм, Кадуэн, где моя жизнь чуть не кончилась так трагически. С тех пор прошло меньше года. Совсем мало времени! Эти страшные часы оставили у меня чувство стыда и постоянной тоски.
Канны и Ницца буквально наводнены американскими военными, здесь для них устроено место отдыха. Офицеры — в Каннах, солдаты — в Ницце. Все крупные отели Круазет и Английского бульвара стали роскошными казармами; террасы, отделённые от публики, превращаются каждый вечер в огромные дансинги, куда приглашают только женщин, а сильному полу разрешается смотреть издалека, как их подружки танцуют с военными. Прерывистые мелодии, которые исполняют лучшие французские и американские оркестры, разжигают страсти, и средиземноморский бриз не в состоянии их охладить. Люди танцуют, пьют, любят.
У военной полиции масса работы, потому что многие бравые парни атлетического сложения плохо переносят вино. Они приехали из разных уголков Америки и во всех своих поступках — плохих и хороших — не похожи на наших ребят.
Ежедневно получаю выгодные предложения из всех стран мира. В пятьдесят семь лет я в третий раз начинаю свою карьеру. Какой она будет? Какой захочет моя звезда.
Люблю свою профессию. У меня есть смысл жизни. Я иду своим путём...
8 августа 1945 года. Сегодня вечером я впервые в жизни принимаюсь писать дневник. Хочу, чтобы он стал моим лучшим другом. Это будет постоянный разговор с самим собой.
Всё время думаю о том дне, когда мне придётся покинуть сцену.
Мечтаю уйти спокойно. Я готов к тому, что придётся проститься с публикой. Не следует злоупотреблять её дружбой.
Хочу кончить свой путь старым холостяком, окружённым несколькими друзьями — семьёй, избранной мною самим. Ни одна из моих любовных историй не могла заставить меня охладеть к моему ремеслу, моим единственным утешением всегда была моя работа. Так будет и впредь, несмотря ни на что и ни на кого.
| страница 142 |
По утрам я никогда не чувствую себя одиноким.
Просыпаюсь. Свет проникает в комнату. Всегда хорошо настроенная «мама» приносит мне кофе с молоком, газеты. После ночного отдыха начинает активно работать мозг. Всё это радует.
«Мама» — вдова моего старого друга Леона Дельпьера — хотела покончить с собой, когда умер её муж. Мне удалось вернуть ей волю к жизни, взяв на себя заботу о ней в её горе. С тех пор она питает ко мне привязанность. В этой любви находит своё выражение преданность, которую она не успела излить на мужа. Она действительно маленькая «мама». Хотя она была ещё молодой, когда умер Леон, ей никогда и в голову не приходило, что она могла бы сблизиться с другим человеком.
Так вот по утрам я всегда ощущаю подъём, а тяжёлые минуты наступают для меня вечером. Хорошо было бы, если бы я мог засыпать в семь часов, не обедая, потому что обед наедине с самим собой усиливает тоску одинокого человека. В этот момент возникает вопрос: к чему всё это?
С тех пор как я стал писать и сочинять песни, моя жизнь изменилась. Мне удаётся избегать мрачных мыслей. Сердце радуется, если я напишу хорошую главу или придумаю удачный текст для номера.
Как хорошо работать с людьми, которые знают своё ремесло и занимаются им с увлечением! До войны это было естественным. Несмотря на назойливую демагогию, талант и сила утверждали свои права! Но теперь, когда все или почти все только тем и заняты, что непрерывно критикуют работу других, но ровно ничего не делают сами, так приятно видеть талантливых людей, просто и хорошо делающих своё дело. Какое облегчение! Я с радостью убедился в этом вчера утром, когда мы записывали песню «Хэлло!». Хорошие французские музыканты играли вместе с хорошими трубачами американской армии. Удачная оркестровка Вальберга, который дирижировал оркестром. Он специалист, великолепно знающий своё дело. Жан Буайе умело руководил, а ваш покорный слуга старался изо всех сил.
Вчера же пел в Муниципальном казино в Каннах. Сбор поступит в фонд «Победы» — организации национальной взаимопомощи. Шефствует над этой организацией генерал де Голль.
Второй вечер в Ницце. Моя новая форма выступлений — соло с пианистом — полностью принята. Теперь мне нужно постепенно приспособиться к этой работе. Вчера я очень нервничал и успокоился только тогда, когда спел несколько песен и увидел, что легко добился успеха.
Ходил в «Этуаль» слушать Эдит Пиаф.
| страница 139 | Содержание | страница 143 |