«Жерар Депардьё. Такие дела...» (2015)
(Автобиография)Глава 30. Воскресший из мёртвых.
(Перевод Нины Хотинской, 2014)Когда ты стоишь под гильотиной на площади Конкорд со связанными за спиной руками и твою голову кладут на плаху, ты думаешь про себя: «Лишь бы не...» Я видел нож, настоящий нож, хорошо отточенный, видел болты, которые должны были остановить его прямо перед моей шеей, но только представить себе, что какой-нибудь псих отвинтит болты в последний момент или они не выдержат, и нож продолжит своё падение...
После Дантона я был Ипу в «Приговорённом к жизни» Богдана Дрейера. Ипу — это имя румынского крестьянина, который возвращается с войны 1914-1918 годов с дырой в голове. Пуля повредила ему мозг, и он стал полудурком. Начинается Вторая мировая война, немцы оккупируют Румынию, в том числе и маленький городок, где живёт Ипу со своей семьёй. Однажды в городке находят убитым солдата вермахта. Комендант требует, чтобы жители выдали виновного под угрозой расстрела первых лиц городка: мэра, пастора, нотариуса и т.д. Первые лица ошеломлены и, посовещавшись, руководимые отчаянным желанием выжить, решают предложить сделку Ипу, местному дурачку: пусть он возьмёт преступление на себя, а они в обмен на его жизнь — да и какая это жизнь, с дырой в голове? — сделают из него героя Сопротивления, чьё имя навсегда останется в памяти всех горожан.
Ипу соглашается, но, желая быть уверенным, что не останется внакладе, требует оказать ему при жизни все обещанные посмертно почести. «Я хочу увидеть мраморный памятник, который вы воздвигнете на площади, с моим именем, выгравированным на постаменте, хочу увидеть место, где вы меня похороните, и услышать все речи, которые вы произнесёте в мою честь, когда меня будут опускать в могилу... И ещё я хочу участок земли для моей сестры».
Первые лица соглашаются на все его условия, и репетиция церемоний во славу его начинается.
Так, я впервые в жизни присутствовал на собственных похоронах. Меня предали земле на кладбище, опустив в вырытую для меня могилу. Земля оказалась тёплой. Мы часто думаем: «Чёрт возьми, как, должно быть, холодно покойникам!» Но нет, земля была тёплая. Это совсем особое одиночество — когда ты должен умереть, предан земле, слышишь хвалебные речи живых из глубины могилы... Невольно думаешь: «Вот, значит, как это будет, когда пробьёт твой час». Ещё много дней — и особенно ночей — это чувство, которое я испытал в могиле, преследовало меня, я не мог забыть, как тепла была земля, как пахли корни и как я представлял себя навеки погребённым в её глубине, в её черноте...
Но в финале война кончается, немцы уходят, Ипу не надо им сдаваться, и первые лица тотчас же забывают свои обещания. В тот вечер, когда весь городок танцует в ознаменование мира, Ипу пускает себе пулю в голову на том месте, где должны были воздвигнуть памятник ему. Он дважды смотрел в лицо смерти, дважды чуть было не стал героем, но уж на этот раз промахнуться не мог.
Между Французской революцией и Второй мировой войной я вновь нашёл случай умереть — на сей раз в битве при Эйлау, в 1807-м, в образе полковника Шабера. История Шабера, роман Бальзака, экранизированный Ивом Анжело (1994), — это трагедия воскресшего из мёртвых, блестяще проанализированная профессором Жаном Бернаром в его книге «Синдром полковника Шабера, или Живой мертвец»1. Шабер числится мёртвым во Франции, так как весь его полк погиб, а его с тех пор никто не видел. На самом же деле, спрятавшись под грудой трупов, тяжело раненный, он сумел добраться до полевого госпиталя в опустошённой Наполеоном Восточной Пруссии. Там ему оказали первую помощь, а потом перевозили из госпиталя в госпиталь. Чудом спасшийся, после десяти лет по ту сторону Рейна, в 1817-м он объявляется в Париже, желая вернуть себе свою собственность и жену Розу, в прошлом девицу лёгкого поведения, которую он вытащил из грязи и поселил в своём особняке. Вот только Роза, ставшая тем временем супругой графа Ферро и родившая ему двух детей, и слышать больше не хочет о Шабере, тем более что она присвоила всё его состояние... Выходец из «приюта найдёнышей», получивший звание полковника от Наполеона за отвагу в Египте, Шабер умрёт в «приюте для стариков», вернувшись к своей исконной нищете по вине женщины, которую он спас и которую любил.
Я только что воплотил судьбу этого человека и, ещё отягощённый ею, был подвержен моментам опустошённости и глубокой меланхолии, когда услышал, как кто-то, чьего присутствия я не заметил, сказал вслух: «Жизнь прекрасна!»
Был летний вечер, мы плавали в одном бассейне в Кибероне.
— Это вы мне говорите?
— Да, потому что вижу, как вы печальны.
— И что же?
—Я не позволил бы себе, если бы сам не был воскресшим из мёртвых. Но я смотрел смерти в лицо, понимаете, поэтому не смог удержаться...
— Странно, что вы говорите мне это сегодня. Я тоже, представьте себе, смотрел смерти в лицо, в Эйлау, в 1807 году. Я только что прожил печальную жизнь полковника Шабера... Вы читали книгу Жана Бернара «Синдром полковника Шабера, или Живой мертвец»»? Так вот, это в каком-то смысле я...
— Читал ли я её? Но, мсьё Депардьё, я не только её читал — он написал её обо мне!
— Да ну? Не может быть!
— Я первый, кому пересадили печень. Я медленно умирал много месяцев, при жене и детях, я составил завещание, привёл в порядок дела, мы считали недели, которые мне осталось жить. Вы представляете себе, что значит дойти до такого — считать недели? Ну вот, а для меня это была жизнь, если ещё можно назвать такое жизнью...
— Я догадываюсь...
— А потом, когда я ни на что уже не надеялся, попался мне один молодой врач, который сказал: «Знаете, может быть, есть смысл попробовать только одно — пересадку... Не стану скрывать, шансов очень мало, но я вам это предлагаю. Вы можете согласиться или отказаться, если откажетесь, я вас прекрасно пойму». «Как я могу отказаться? Я всё равно скоро умру. Что я теряю?» Уверяю вас, когда меня усыпили, я думал, что больше не проснусь. Но хотя бы ради надежды этого молодого врача, ради его желания попробовать я предпочёл уйти так после двух лет агонии.
— И вы живы!
— Да, я жив! Я пережил отторжение, я выздоровел, я воскрес, взглянув в лицо смерти. Это уникальный, невероятный опыт. Моя жизнь после этого круто изменилась, я ушёл от жены, я наслаждаюсь каждой минутой, всё люблю, всего хочу, сплю со всеми женщинами подряд... Узнав мою историю, Жан Бернар связался со мной. Не так нас много — «живых мертвецов».
1 Buchet/Chastel, 1994.
| Дантон | Содержание | Горести любви |