«Рене Клеман» (1978)
1944 год. Человек и история. (страницы 164-168)
(Валерий Турицын)| страница 164 |
С чего начать? Как взяться за дело. Всех охватывает страх. Клеман выходит из автомобиля. Беспокойство, которое он угадывает у своих ассистентов и офицеров, ведающих координацией между мизансценой и армией, скорее, забавляет его. Несколькими фразами он описывает сцену, и она вдруг оказывается простой... Каждая машина и человек на своём месте, как двадцать лет назад... Присутствующие на съёмках участники августовских событий 1944 года утверждают, что всё разыграно абсолютно точно..» 1 (Цит. по кн.: Farwagi A. Op. cit., p. 173 — 174.).
Да, точность в осуществлении поставленных задач прежде всего! Когда-то при работе над «Запрещёнными играми» режиссёр оставлял на страницах сценария довольно широкие поля для импровизации. Сейчас он столкнулся с особо трудной сценарной формой, фиксирующей ход реальных событий, «поток жизни». И всё же трудно, едва ли возможно заранее абсолютно точно учесть, какое место в окончательном варианте фильма займёт та или иная сцена. «Горит ли Париж?» — это своего рода мозаика, рождённая переплетением, как правило, небольших сцен. В этой связи повышается организующая роль монтажа. С его помощью Клеман из отснятого материала составляет новый фильм.
Как верно заметил И. Буассе, режиссёр сочетает функции историка и моралиста. Он показывает, что каждый исторический персонаж, воссозданный на экране в строгом соответствии с летописью августовских событий, является «иллюстрацией определённой моральной концепции» 2 (Farwagi A., Op. cit., p. 175.), нравственной установки. Восстание совершила не безликая унифицированная масса. Народ образует слияние многих индивидуальностей. И вот шаг за шагом в фильме прослеживаются этапы борьбы с фашизмом, в которой участвуют люди с различными политическими взглядами. Однако все они соединились в общей битве за свободу.
| страница 165 |
Клеман взялся за труднейшую задачу рассказать о французском Сопротивлении предельно объективно, не скрывая отдельных противоречий внутри патриотического движения. Вплоть до разногласий между его руководителями: командиром франтиреров 1 (Франтирер (франц. franc-tireur: вольный стрелок) — партизан, член партизанского отряда. В 1940—1944 гг. под руководством коммунистов отряды франтиреров сражались с фашистами.) полковником Роль-Танги (он принимает решение начать восстание) и представителем де Голля осторожным генералом Шабан-Дельмасом (тот ждёт англо-американских союзников и «во избежание разрушений» настаивает на переговорах с немцами). Мужество Клемана необходимо подчеркнуть, тем более что многие участники восстания в момент выхода фильма на экран отнюдь не сошли с политической арены. Шабан-Дельмас, в частности, занимал пост председателя Национального собрания Франции. Малейшая неточность грозила скандалом. Но всё обошлось: честность и объективность Клемана в изложении событий ни у кого не вызвала сомнений.
На главный вопрос тех дней (надо или не надо развязывать народное восстание?) история дала свой ответ. Нет никаких сомнений, что Париж освободил себя сам. Постыдно преданный в начале войны правительством капитулянтов, город не покорился, а продолжал бороться, ожидая своего исторического часа. Этот час настал, когда советские войска подошли к границам Германии и сковали главные силы немцев на Восточном фронте. Гитлер был бессилен справиться с мятежным городом.
«Горит ли Париж?» убедительно доказывает, что освобождение французской столицы было результатом четырёх лет Сопротивления, а не стихийным событием, внезапно разразившимся в один прекрасный августовский день. Это была детально подготовленная, продуманная и выстраданная операция; её плечом к плечу осуществили те, кто сражался в рядах армии, и бойцы в гражданской одежде — народ Парижа на баррикадах. Актёр Бруно Кремер с пафосом повторяет в фильме подлинные слова полковника Роль-Танги: «Сопротивление и народ Парижа — это таинственная загадка для немцев!» И это не ложный пафос. В своих донесениях фашисты называли Париж «колоссальной загадкой».
| страница 166 |
«Немецкий механизм оккупации со всеми его типично германскими чертами: строгой организацией, разбивкой территории на квадраты, заранее разработанной диспозицией, отсутствием воображения — не смог гибко приспособиться к тому, чтобы в дорогую для него схему внести элемент «беспорядка». Эти слова принадлежат Рене Клеману 1 (Кто решил судьбу Парижа. — Там же,). Недаром в его фильме военный комендант Парижа генерал фон Хольтиц дан талантливым актером Гертом Фребе в состоянии непрерывной тревоги, подавленности, сомнений. Да и что иное он мог испытывать перед лицом восставшего Парижа?
Народное восстание предваряет процесс «обучения» свободе, который уже не является делом отдельной личности, как в «Дне и часе». В монтаже Клемана материал всегда располагается вокруг определённой идеи, а эпизоды следуют моральной канве.
...Булонский лес. Казнь студентов, заманенных провокатором в ловушку, становится синонимом немецкого порабощения и следствием предательства...
...Пантенский вокзал. Нескончаемый поток французов, которых загоняют в товарные вагоны и вывозят в Германию, воспринимается как знак режима каски со свастикой...
...Париж на краю пропасти: Гитлер уже отдал приказ взорвать город. Собрание всех комитетов Сопротивления олицетворяет единство французского народа, готового к борьбе за свободу.
...25 августа, в то самое время, когда Гитлер задаёт по телефону Дитриху фон Хольтицу вопрос, вынесенный в название фильма: «Горит ли Париж?», французские войска вместе с союзниками вступают в город, охваченный изнутри народным восстанием...
Премьера фильма состоялась в октябре 1966 года, как раз в момент, когда с новой силой развернулась полемика вокруг того, кто спас Париж в трагические августовские дни 1944 года.
| страница 167 |
Казалось бы, чего яснее: город отстояли те, кто его освободил — франтиреры внутренних сил движения Сопротивления под командованием коммуниста Роль-Танги, патриоты Менильмонтана, эмиссары де Голля, танкисты дивизии генерала Леклерка... Именно так ответил на вопрос Рене Клеман своим фильмом. Однако такой ответ вызвал сильное недовольство официальных кругов Бонна, которые через послушную им прессу назвали Клемана «клеветником», а его фильм — «записками сумасшедшего». Дело в том, что объективная оценка августовских событий 1944 года в корне противоречила версии фальсификаторов истории о том, что Париж обязан своим спасением исключительно последнему немецкому коменданту города Дитриху фон Хольтицу, который, мол, совершил подвиг и уберёг от разрушения всемирно известные памятники французской столицы, несмотря на приказ Гитлера. Эффектная история о благородном немецком генерале была подхвачена и теми, кто не прочь принизить значение народного восстания в освобождении Парижа, и теми, кто хотел бы зачеркнуть роль демократических сил (в первую очередь коммунистов) в движении Сопротивления.
Опираясь на документы, Клеман даёт объективный портрет фон Хольтица. Нацистский генерал не фанатик, склонный к апокалиптическим актам, но ещё меньше того — герой. Понимая, что война проиграна, что фюрер ненормален, он колеблется и тем не менее приказывает заминировать мосты и памятники Парижа. При других обстоятельствах фон Хольтиц без особых колебаний выполнил бы чудовищный приказ. Как это уже имело место, например, в Роттердаме. Но сейчас, понимая близость неизбежного финала, умный генерал становится особенно осторожным, заверяет фюрера, что всё необходимое будет сделано, а сам старается оттянуть время. Да, Хольтиц не взорвал город и подписал капитуляцию, но лишь потому, что восставший народ не оставил ему иного выбора.
Отметив тактичность Клемана, его объективность в освещении трудных августовских дней 1944 года, профессионализм мастера, французская критика вместе с тем не смогла сдержать вздоха разочарования. На наш взгляд, не без оснований.
| страница 168 |
Поначалу Клеман думал пойти испытанным путём, уже однажды принёсшим ему большой успех. По его замыслу, эпический характер событий, атмосферу оккупации с её серыми буднями подозрений и страха, опьяняющими мгновениями борьбы следовало воссоздать в стиле «Битвы на рельсах». Судьба, казалось, благоприятствовала художнику: на этот раз он получил немалые средства на постановку, полную поддержку всех инстанций, мощную рекламу. Усилилась, однако, и опека. Финансирование велось из-за океана — американской фирмой «Парамаунт», что особенно повысило давление коммерческих интересов. Продюсер Поль Грэц настаивал на соблюдении сенсационной манеры подачи материала и в значительной мере диктовал метод работы над фильмом. Французская пресса сообщала (глухо, без особой детализации) о разногласиях между режиссёром и продюсером, о «бурных совместных часах» на протяжении всей работы. Клеман был вынужден отступать. Бестселлер Коллинза и Лапьерра кое в чём начал брать верх.
«Битва на рельсах» создавалась скромно, без шумихи, в полном и счастливом отсутствии кинозвёзд. С первого до последнего кадра Клеман работал так, как хотел. Много позже он признался, что это единственный «его» фильм, от начала до конца. Когда же слегка изумлённый интервьюер спросил: «А разве следующие были не «вашими»? — режиссёр заметил: «Формально да, но в действительности неполностью. Ведь продюсер, который финансирует фильм, играет всё бо́льшую роль... Приходится всё время идти на компромиссы. И фактически из всего фильма лишь одна «катушка» целиком принадлежит мне» 1 (Как создавался «мой» фильм. — «Сов. культура», 1966, 19 июля.). Фильм «Горит ли Париж?» не стал исключением. Вмешательство Грэца, восхищённого помпезным, с явной установкой на многочисленные эффекты, сценарием, коснулось не только частностей, но исходных принципов постановки.
| страница 163 | Содержание | страница 169 |