«Жерар Депардьё. Такие дела...» (2015)
(Автобиография)Глава 33. Говорить с умершими.
(Перевод Нины Хотинской, 2014)Не так давно, снимаясь в моём последнем фильме, я оказался для съёмок одной сцены на кладбище в Буживале. Я видел могилу Гийома, в которой он больше не покоится: мать его забрала. Он теперь на камине — его прах, — очки сверху и кресло рядом. И старый номер «Либерасьон» валяется там, покрываясь пылью. Вот откуда они берутся, дерьмовые воспоминания. Не надо цепляться за воспоминания в жизни, пусть они живут у тебя в голове.
Это была их идея, Элизабет и Жюли, ладно, чего там, я их не сужу. Когда вижу это, говорю: «Привет, Гийом», и всё.
Сколько раз после смерти Деде и Лилетты я звонил моей сестре Элен: «Слушай, я говорил с Лилеттой вчера вечером, мы так хорошо поболтали». «Да ты что, с ума сошёл, она же умерла! Не говори так». — «Что? Что значит «она умерла»? Она может со мной говорить. Ну и что же, что умерла, это не мешает нам беседовать». Это правда, я могу очень живо представить себе и её, и Деде. И Жана Карме, моего друга Жана, тоже. И Барбара, живую, как никогда, я чувствую её плоть, её тело, её движения. Пиала, Гийом... все ушедшие со мной, в моей повседневности. Как в восемь лет, когда я этого ещё не знал, мои желания уже были частью моей жизни.
Как правило, когда умирает дорогой тебе человек, ты ждёшь от себя слез. А я вот не плакал ни по моей матери, ни по отцу, ни по Жану, ни по Барбара, ни по Трюффо, — а ведь всех этих людей я любил. Но я плакал, когда умер мой кот. Я сам удивлялся, думал: неужели я такой бесчувственный? Но нет, просто для меня все они не умерли. Мой кот умер, потому что он никогда со мной не говорил. Я понимал его, я его слышал и знаю, что, сидя у меня на коленях, он избавлял меня от тревог, снимал стресс. Но он никогда не говорил со мной, а люди, те, кто был со мной, те, с кем я был, с кем делил смех, проблемы, с кем радовался, негодовал или любил, — они не умерли, они здесь, всегда со мной, и мы по-прежнему разговариваем.
Когда я говорю это, люди мне отвечают: «Да, ты прав», но ни на миг они не чувствуют того, что я имею в виду. Я вижу это, когда они склоняются над могилой, или молятся, или держат в руках вещь, принадлежавшую мужчине или женщине, которых они потеряли, — даже то, как они заглядывают в себя, насквозь фальшиво. Мне это всё равно, я им не судья, не мне отделять истину от фальши. Я только пытаюсь объяснить, как чувствую я, как я ношу в себе тех, о ком говорят, что их больше нет.
И мне плевать, что люди скажут обо мне: «Да он же псих, придурок, больной на всю голову, к тому же жирный и воняет...» Пусть себе говорят, я-то знаю, что они во всём неправы и что мы живём в мире, где всё — фальшь.
| Упиваться тем, чего не знаю | Содержание | Путин |