«Ле Шануа» (1972)
С добрыми намерениями. (страницы 101-104)
(Александр Брагинский)| страница 101 |
Спасённый Сюзанной (она открывает ему, сражённому гибелью жены в автомобильной катастрофе, что та изменяла ему), Дюшен, желая отплатить своей спасительнице добром, оказывается в центре внимания шайки гангстеров, с которой связана девушка. Он ловко пользуется этими ворами средней руки, чтобы... ограбить самого себя — ему ведь нужны деньги. Это одна из лучших сцен фильма. Возглавляемые самим хозяином, грабители проникают в дом «мсье», где живут родители покойной жены, мечтающие присвоить себе всё его имущество. Здесь они вскрывают сейф, оставив в нём взятую из холодильника свиную голову, которую и обнаруживают ошарашенные старики, когда они с помощью слесаря открывают тот же сейф. Гангстеры, обрисованные весьма иронично, преклоняются перед своим «предводителем», его талантами (ключи от двери — есть, ключи от сейфа — тоже, расположение комнат знает, как свои. Настоящий «ас»!).
Другая полная такого же комизма сцена происходит в доме Бернадаков, где мнимый дворецкий оказывается самым расторопным и ловким слугой, какой когда-либо бывал в доме, самым тонким знатоком вин и даже ценителем современной литературы.
| страница 102 |
Надо видеть при этом, как Габен ловко чистит обувь, рассуждая о марках ботинок, как он обносит вином гостей, как сервирует стол или ведёт светскую беседу с писателем. Умение развлечь и рассмешить зрителей несомненно требует профессионального мастерства. «Мсье» и последовавший за ним «Садовник из Аржантея» (1966) ничего, кроме этой задачи, и не решали. В основном эту же задачу решает и последняя работа режиссёра — многосерийный телевизионный фильм «Вы свободны, мадам?»
Фильмы Жан-Поля Ле Шануа в большей мере, чем картины других его коллег, знакомы советскому зрителю. В разное время на экранах нашей страны демонстрировались «Адрес неизвестен», «Папа, мама, служанка и я» и «Папа, мама, моя жена и я», «Беглецы», «Отверженные», «Школа бездельников», «Мсье» (на IV Международном кинофестивале в Москве). Успех их был не случаен. Лучшие работы Ле Шануа продолжают традиции прогрессивного французского киноискусства. Им присущи конкретность замысла и простота выражения. В них неизменно бьётся сердце честного, любящего своих героев художника. И хотя ему тоже подчас приходится идти на компромиссы, это, однако, не отражается на самом дорогом и главном для него — осознанном и внутренне определённом желании поставить своё творчество на службу французскому народу и в меру своих сил помогать ему в его борьбе за лучшее будущее.
| страница 103 |
Как отмечал кинокритик коммунист Арман Монжо в большой статье, опубликованной в марксистском журнале «Нувель критик», герои фильмов Ле Шануа, его положительные герои, чётко выражают отношение режиссёра к жизни. В этом смысле его картины подлинно авторские. «Кто бы ни был сценаристом у Ле Шануа (к тому же он неизменно выступает соавтором или единоличным автором своих картин), — писал Монжо, — мы всегда ощущаем в них его взгляд на место человека в обществе, его доброе, сердечное отношение к людям. Фильмы Ле Шануа, так же как картины лучших мастеров мирового кино, отличают порядочность и честность их создателя, понимание высокой миссии киноискусства в современном мире. Мы не сравниваем значение каждого его фильма и мастерство его создателя с работами других режиссёров. Мы говорим в данном случае именно о позиции художника» 1 («La nouvelle critiqus», 1956, № 70.).
Вот что сказал мне Ле Шануа однажды, когда мы говорили о том, что может считаться общей чертой всех его фильмов.
— Мне самому трудно ответить на такой вопрос. Это ваша задача, — он коварно улыбнулся.
| страница 104 |
— Впрочем, попробую вам помочь. Обычно общей доминантой в моих фильмах находят постоянную веру в человека, в добрые чувства человека. Мы живём в век проклятий. К числу одних относится первородный грех, к числу других — перефразированные слова Андре Жида о том, что нельзя делать хорошие произведения искусства только с добрыми намерениями. Пользуясь этой формулой, наше искусство вообще стало отворачиваться от добрых чувств, и кинематограф стал вместилищем самого гадкого и отвратительного. Восемьдесят пять процентов фильмов посвящены гангстерам, полицейским, жуликам, сексуальным «проблемам». Я всегда был среди остальных пятнадцати процентов. И не потому, что я пуританин или лицемер. Просто я считаю, что надо любить жизнь не только такой, какой она предстаёт сегодня, но и такой, какой она может стать. Поэтому я никогда не говорил ничего хорошего в своих картинах о полиции, о религии, о войне. Я старался рассказать в них о людях, которых встречал в жизни.
И, немного подумав, добавил:
— Мне всегда хотелось и хочется, создавая новую картину, увидеть настоящее с точки зрения будущего... Будущее должно быть лучше настоящего. И я верю, что оно таким и станет.
А. Брагинский
1 ()
| страница 100 | Содержание | страница 105 |