Луи де Фюнес и кинематограф Франции эпохи «славного тридцатилетия»... (Страница 11)
К.А. Юдин. Кандидат исторических наук. Полное название статьи: «Луи де Фюнес и кинематограф Франции эпохи «славного тридцатилетия»: от Шарля де Голля до Франсуа Миттерана. Опыт историко-философского анализа».
Поэтому противоборство Дюшмена и Трикателя приобретает характер почти идейно-военного конфликта, подобного средневековому противостоянию гибеллинов и гвельфов [12, с. 131-149] – носителей идеи имперского универсализма, авторитета и духовно-политического приоритета лидера, цезаря, его автономной сакральности без посредников из числа «служителей культа» с одной стороны и – притязаний церкви, папства на монопольную власть и клерикальный релятивизм и волюнтаризм, предполагающий подчинённость истины и здравого смысла – решению «Собора», понтифика, использующего христианскую мифологию для узурпации власти – с другой. Так и здесь уже в современную эпоху Дюшмен олицетворяет сильную руку голлизма, а Трикатель – подрывной активизм [13, с. 46-50], идолопоклонничество перед «новой церковью» и её апологетами – бизнесом. Показателен и лингвистический дискурс фильма: постоянно присутствуют военизированная фразеология и риторическая модальность, сочетающаяся с апелляцией к гражданственности, патриотизму: «враг», «противник». «Ходят слухи, – диктует Дюшмен своей секретарше Маргарит, сидя в машине, – что некоторые рестораны, составляющие гордость французской кухни, скупаются компанией «Трикатель». Ужасная перспектива. Этот монстр хочет стереть с карты Франции последние бастионы качественной кухни. Кажется, он намерен отнять у наших граждан возможность сравнивать...»
В это же время выходят такие искромётные по динамике, насыщенности в событийном плане «комедии положений», как «Оскар» (1967), уже упомянутые «Разиня» и «Большая прогулка» (Луи де Фюнес и Бурвиль), «Замороженный» / «Hibernatus» (1967), «Приключения раввина Якоба» / «Les Aventures De Rabbi Jacob» (1973), в котором, в частности, громко прозвучала тема толерантности и преодоления антисемитизма. «Большая прогулка» примечательна тем, что, как и в случаях с гастрономической темой, у этой картины также имеет «брат-близнец». Это фильм «Атлантический вал» / «Le Mur de l'Atlantique» (1970), в котором Бурвиль, уже, правда, без де Фюнеса, сыграл роль хозяина бистро в оккупированной немцами Франции. Здесь поднимаются сложные аспекты вынужденного, насильственным способом установленного «симбиоза» с занявшим страну внешним врагов, психолого-бытового и иного коллаборационизма и наоборот ярко выраженной патриотической позиции. Достоверность передачи коллизий «переходного периода» подтверждается в историографииXI.
Менее известными для «массового зрителя», но отнюдь не второстепенными стали фильмы «Пик-Пик» / «Pouic-Pouic» (1963), «На древо взгромоздясь» / «Sur un arbre perché» (1971), «Цепная реакция» («Карамболь») / «Carambolages» (1963) (Луи де Фюнес и Жан-Клод Бриали), «Мы поедем в Довиль» / «Nous irons à Deauville» (1962) и многие другие. В них традиционный дух проявился не только в «теоретическом» смысле – созданием вымышленных образов, персонажей с сатирически продуманным предназначением, но, прежде всего, в созидательном сотворчестве реальной «команды» актёров, многие из которых стали для Луи де Фюнеса не просто партнёрами по площадке, но и близкими друзьями. В первую очередь, такими были небезызвестные Жак Динам (помощник комиссара Жюва в трилогии о «Фантомасе»), Мишель Модо (Жандарм Жуль Берлико в «жандармах»), Ги Гроссо (Жандарм Трикар), Макс Монтавон (Один из учителей в «Больших каникулах», флейтист в «Ресторане господина Септима»), составлявшие «ближний круг де Фюнеса [6, с. 80-81], очень тёплыми были отношения и взаимное уважение с актёрами Мишелем Галабрю и Клод Жансак [6, с. 113], прославившейся тем, что в ряде фильмов неизменно исполняла роль жены персонажа Луи Де Фюнеса (Жандарма Людовика Крюшо, Фуршома – в «Маленьком купальщике», Шарля Боскье – в «Больших каникулах» и др.). «У Галабрю большой талант, – говорил он, – это настоящий театральный гранд. Если он участвует в фильме, я подписываю контракт с закрытыми глазами. К тому же он хороший товарищ, и я всегда могу на него положиться» [6, с.113]. Кроме того, в «команду» входили: Робер Дери, Жан Лефевр, Кристиан Марен, Робер Дальбан, Поль Пребуа, Ноэль Роквер, Пьер Торнад, Жан Озенн, Доминик Зарди, Жак Легра и другие.