СЛОВАРЬ ФРАНЦУЗСКОГО КИНО
(Интернет-издание с дополнениями, ред. 2024)
Яркие индивидуальности
Яркие индивидуальности, появляясь внезапно, иногда сбивают с толку. Например, Саша Гитри снимает несколько вызывающих и очень современных по тональности фильмов, в которых его скептический ум всё подвергает прицельному обстрелу («Отрава», 1951; «Жизнь порядочного человека», 1953; «Убийцы и воры», 1957). Или Ануй с фильмом «Два гроша за фиалки». Ж.-П. Мельвиль, вначале выдававший себя за «вольного стрелка» («Молчание моря», 1949), завоевал публику экранизацией романа «Леон Морен, священник» (1960). Особняком стоит Жак Тати со своим персонажем, господином Юло, которого он заставляет лавировать с мастерством эквилибриста между рифами повседневной жизни. Что касается Буньюэля, то возвращение во Францию предоставляет ему возможность увенчать своим именем сразу несколько крупных кинопроизведений, которые либо навеяны романами Мирбо или Кесселя, либо основаны на оригинальных сценариях, шедевром среди которых остаётся «Скромное обаяние буржуазии» (1972). Робер Брессон, ничего не выпускавший после фильма «Дамы Булонского леса», прерывает паузу в 1951 для экранизации «Дневника сельского священника» Бернаноса. Он удивляет намеренной строгостью и суровостью, которые ещё больше усилятся в его последующих фильмах.
Но времена меняются, появляются фильмы-предвестники: «И бог создал женщину» (Р. Вадим, 1956), «Любовники» (Л. Маль, 1958). Режиссёры пытаются избавиться от традиционных жёстких рамок, устанавливаемых сценарием и диалогами, от жёстких канонов исполнения. Молодая критика пересматривает то, что она называет хорошим французским вкусом, а воспитанная киноклубами просвещённая публика жаждет нового кино, непосредственно отражающего современную эпоху. Прежние структуры киноиндустрии стремительно разваливаются, и перемены становятся особенно заметными, поскольку они совпадают с политическим развалом Четвёртой Республики. Ситуация благоприятствует зарождению движения «новая волна».