Жан Ренуар. «Моя жизнь и мои фильмы» (1981)

Глава 23. Марсель Паньоль

(Перевод Льва Токарева)

На этой земле встречается редкая порода людей, одновременно способных и к коммерции и к зрелищным искусствам. Гениальный пример тому — Чарли Чаплин. Здесь можно назвать и шведа Ингмара Бергмана, добившегося более скромных финансовых успехов. Ему удалось снимать фильмы по своему выбору и выжить благодаря организации дела, которая мне кажется замечательной во всём. Он работает в сотрудничестве с «Королевским театром» Стокгольма. Зимой, когда погода не благоприятствует съёмке, он ставит пьесы. Летом, с наступлением хорошей погоды, снимает фильмы. Его актёры зарабатывают и в театре и в фильмах, где он даёт им играть. Подобный способ производства фильмов удивительно выгоден. Так как фильмы Бергмана сняты на шведском языке, то очевидно, что их распространение ограниченно, хотя это обстоятельство ограничивает также и заработок актёров. Лишь те из них, кто говорит по-английски, могут изредка позволить себе роскошь получить ангажемент в Америке.

Во Франции одному гениальному автору удалось создать превосходную, действенную организацию для распространения собственных фильмов. Я имею в виду Марселя Паньоля. Он не только, подобно Бергману, ограничивает себя географически, но и исторически. Фирма «Фильмы Марселя Паньоля» работала на манер средневекового цеха. Когда я снимал свой фильм «Тони», я часто встречался с Паньолем. Снимая свои фильмы, Паньоль пользовался моим электрооборудованием из театра «Старая голубятня». В своём загородном доме он принимал техников, актёров и рабочих так, как это делал бы мастер-плотник XV века. Паньоль имел в Марселе собственную студию. Я снял квартиру неподалёку от студни Паньоля, где снимался мой фильм, и присоединялся к его группе в увлекательных партиях в петанк. Мы обменивались услугами, так сказать, «натурой»: при случае я помогал ему в режиссуре какой-либо сцены, он оказывал мне помощь в решении какой-нибудь проблемы с диалогом. Владел он и собственной организацией по прокату фильмов и даже кинозалом на главной улице Марселя Канебьер. Происходило это уже после выхода «Мариуса» и «Фанни». Популярность Паньоля была огромной и позволила ему добиться независимости. Коммерческий успех основывался на таланте писателя. Дело шло, и совсем неплохо.

Марсель Паньоль считал, что женщины созданы лишь для того, чтобы рожать детей. Этим или почти этим и ограничивалась их роль. Он решил завести ребёнка, обязательно блондина, и занялся поисками матери-блондинки, на которой, кстати, намеревался жениться. Его друг, Леон Вольтеран, — владелец «Казино де Пари», самого модного после первой мировой войны мюзик-холла, и «Парижского театра», зала, где игрались только серьёзные пьесы, — посоветовал Паньолю выбрать девушку среди танцовщиц-англичанок своего заведения. Каждый вечер Марсель Паньоль и Леон Вольтеран отправлялись в «Казино де Пари», где танцевали girls, и обсуждали достоинства этих ничего не подозревающих кандидаток в матери. Один вечер их выбор падал на № 3, другой — на № 10. Наконец они решились, и Марсель Паньоль нанёс визит избраннице. Она сразу же приняла предложение, обалдев от гордости при мысли стать «госпожой Марсель Паньоль». Я встречал её несколько раз. Она была прелестной женщиной, но ждала от жизни большего, нежели исполнения роли детородительницы. Из бессознательного протеста она родила Паньолю ребёнка с тёмными волосами.

Леон Вольтеран обожал Паньоля. Надо сказать, что благодаря «Мариусу» и «Фанни» зал его «Парижского театра», отделённый от «Казино» только коридором, никогда не пустовал. Он также владел «Луна-Парком» у Порт Майо. По случаю премьер в «Парижском театре» Вольтеран приглашал различных феноменов из «Луна-Парка». Поэтому какую-нибудь парижскую знаменитость можно было видеть сидящей между мужчиной-скелетом и бородатой женщиной. Причём Вольтеран собирал столь пёстрое общество вовсе не по рекламным соображениям. С его стороны это был просто дружеский жест по отношению к своим верным служащим.

Нельзя говорить о Марселе Паньоле, не вспомнив мощную фигуру Ремю. Ремю, величайший, наверное, французский актёр века, в отдельных вопросах был совершенно туп. О кино он знал лишь то, что крупные планы показывают все детали лица. Так, на съёмке он без конца подзывал оператора и говорил ему: «Сделай меня крупнее». Я очень любил его и считаю, что ко мне он относился по-дружески. Должно быть, он чувствовал, что ум — это столь восхваляемое всеми качество — часто сопровождается тягостным отсутствием непосредственности. Он, не задумываясь, играл роли, которые ему поручал Паньоль. Доверялся Ремю своему инстинкту и поразительному мастерству.

Вера в глупость актёров широко распространена, но это стандартное мнение лишено оснований. Умом актёры наделены ничуть не меньше, чем остальные люди. Но у актёров талант, даже гениальность, не имеют ничего общего с коэффициентом интеллектуальности. Я знавал актёров блестящего ума, которые, выходя на сцену, становились жалкими. Этого нельзя сказать о Жуве, который был одарён и талантом и умом. Жуве словно рассекал свои роли слово за словом. Он умел извлекать из текста роли её скрытый смысл. Очень часто Жироду изменял свои тексты после новой интерпретации, какую создавал Жуве.

Сам Паньоль верил только в диалог. Он был прав, потому что это средство художественного выражения оказалось верным слугой его гения. Моя концепция полностью противоположна концепции Паньоля. Я верю в диалог, рассматриваемый не как средство объяснять ситуацию, а как полноправную часть сцены. Представим, что мне надо снять любовную сцену. Актриса превосходно вошла в роль, она красива и талантлива. Её партнёр прекрасен, словно ясный день, более того — симпатичен. Нужно вызвать у зрителей мысль о чувстве, которое их потрясает. В театре существует лишь одно средство завоевать сочувствие публики — найти бессмертные слова, выражающие безграничные желания обоих партнёров. В кино — именно благодаря крупному плану — нет необходимости в словесном объяснении. Родинка на коже, блеск глаз, влажность губ скажут о страсти больше, чем любая тирада. Большинство диалогов в фильме кажутся написанными специально для прояснения сюжета. Однако это — ложная концепция. Диалог составляет с сюжетом единое целое и раскрывает личность человека. Ведь подлинный сюжет фильма — это человек, чей характер помогают раскрыть диалог, образ, ситуация, декорации, температура, освещение. Мир представляет собой целое.

Комментарий

❝Сука❞

Содержание

Народный фронт

ФРАНЦУЗСКОЕ КИНО ПРОШЛЫХ ЛЕТ